Источник: The Youth Rights Blog
Когда мы говорим о Правах молодежи и о том, насколько выгоднее будет для людей всех возрастов жить в обществе, избавленном от эйджизма, мы обычно говорим о множестве случаев насилия, направленного против молодежи. Мы говорим о том, что в том обществе подобное насилие можно было бы легко предотвратить. Учителям было бы гораздо сложнее превышать свои полномочия, издеваясь над учениками и нарушая их права, иногда тем самым ставя под угрозу их будущее. Родители больше не смогли бы избивать своих детей и издеваться над ними любыми другими способами. Молодежь могла бы принимать самостоятельные решения касательно того, нужна ей или нет та или иная медицинская помощь, и выбирать на свое усмотрение вид и способ получения медицинской помощи. Людей больше не стали бы арестовывать за сексуальные отношения, в которые они вступают со взаимного согласия, обосновывая аресты тем, что партнеры просто не подходят друг другу по возрасту. Молодым людям не отказывали бы в праве на труд и на то, чтобы самостоятельно распоряжаться своими деньгами. Правительство и родители больше не смогли бы в одностороннем порядке решать за молодых людей, как им учиться и ходить ли им в школу. Этот список можно продолжать почти до бесконечности.
Все эти вещи станут очень хорошими и важными изменениями. Все они являются главной причиной того, почему я являюсь сторонником Прав молодежи. Я выступаю за радикальное освобождение молодежи не только потому, что самые худшие виды насилия по отношению к молодежи исчезнут в обществе, в котором больше не будет эйджизма. Я выступаю за радикальное освобождение молодежи еще и потому, что в обществе, в котором не будет эйджизма, у молодежи и взрослых, у детей и их родителей, у учителей и учеников будут более значимые, искренние, уважительные отношения, в которых будет намного больше любви.
В данном посте я хочу сосредоточиться на детско-родительских отношениях, хотя многое из того, о чем я буду писать, распространяется и на другие отношения между взрослыми и детьми. Я уделяю такое внимание именно детско-родительским отношениям, потому что, зачастую, они длятся всю жизнь, и имеют первостепенное значение для всех участвующих в них сторон.
Эта сатирическая статья из The Onion заставила меня задуматься о том, как эйджизм вредит как детям и их родителям как личностям, так и семьям в целом. Когда я смеялась над этой статьей, она заставила меня задуматься о некоторых неприятных истинах, которые я замечала всю свою жизнь. Мы склонны рассматривать эти тенденции в качестве нормы, но мы не должны этого делать, т.к. они являются симптомами эйджизма, и вредят нашим отношениям с молодыми людьми.
Лично у меня всегда были близкие отношения с родителями и с тетей (которая всю мою жизнь жила по соседству с родителями, и я часто удивлялась тому, что воспринимала ее скорее как третьего родителя, чем как обычного родственника). Они знают моих друзей, знают моих партнеров (как мужчин, так и женщин), мои политические взгляды, мои хобби, то, каких именно людей я терпеть не могу, и мои планы на будущее. Я могу посоветоваться с ними даже по поводу вопросов, касающихся похода к врачу. Мне нравится, что они знают моих друзей и людей, с которыми я встречаюсь. Мне даже нравится говорить им о вещах, с которыми они не согласны, и о решениях, которые они никогда бы не сделали, потому что мне нравится, что у меня есть люди, которые меня любят и принимают такой, какая я есть.
В течение многих лет я обращала внимание на то, что подобные близкие отношения между детьми и их родителями являются большой редкостью, как только ребенок достигает подросткового возраста и, чаще всего, они полностью так никогда и не восстанавливаются, даже когда ребенок становится взрослым. Это должно сильно расстраивать большинство людей – потому что, когда люди решают завести ребенка, большинство явно не планирует испортить с ним отношения. Люди заводят детей с самыми лучшими намерениями, а потом вдруг замечают, что дети со временем начинаются от них отдаляться.
После окончания школы, я часто встречала людей, которые в своих отношениях с родителями прошли путь от уважения и восхищения до момента, когда они боялись, что их родители могут узнать вещи, которые они запросто рассказывают даже случайным знакомым. Один из моих бывших парней прибегнул к серьезным ухищрениям ради того, чтобы скрыть от своих родителей наши с ним отношения. И это несмотря на то, что нам обоим было далеко за двадцать, мы были ответственны во всех вопросах, касающихся возможной случайной беременности и заболеваний, передающихся половым путем, и встречались еще до начала сексуальных отношений. Моя подруга скрывала от родителей свою трансгендерность, несмотря на то, что она уже несколько лет принимала гормоны, и ее внешность, становилась все более феминной (чего она, собственно, и добивалась). Еще один мой друг старательно скрывал от родителей свои религиозные, политические и другие убеждения, в которых они с ним расходились. В этих семьях не было каких-то особых видов злоупотреблений, какого-то особого насилия и угнетения. Большинство людей посчитало бы эти семьи совершенно нормальными, и это несмотря на то, что подобные секреты со стороны любимых людей во всех других межличностных отношениях считались бы странными и даже нездоровыми. Итак, почему подобное происходит и почему мы, на межличностном и коллективном уровне, продолжаем это терпеть?
Практически каждый аспект нашей культуры пытается внушить нам, что отношения между детьми и родителями должны носить состязательный характер. Считается, что родители должны играть свою роль, контролируя детей, устанавливая правила и наказывая детей, когда они их преступают. Дети (как несовершеннолетние, так и взрослые дети) тоже должны играть свою роль, пытаясь прокрасться за спиной у родителей, чтобы нарушить их запреты, и скрывать информацию от членов своей семьи. Если родители и/или дети не исполняют этот сценарий, мы считаем, что с этой семьей что-то не так, несмотря на то, что сам по себе сценарий является репрессивным для обеих сторон, и совершенно бесполезен, если вы хотите построить любящие, открытые и честные отношения между родителями и детьми.
И тут могут помочь Права молодежи. Сторонники Прав молодежи не верят в двойные стандарты и вещи, которые далеко не всегда полезны для взрослых, и точно вредны для молодежи. Мы не поддерживаем детско-родительские отношения, в которых родители должны давать детям разрешения на все подряд, пока дети не станут совершеннолетними, а потом одобрять действия взрослых детей, только если эти действия соответствуют родительским ожиданиям. Мы не верим, что дети являются квази-собственностью, которые всегда должны зависеть от своих родителей. Мы считаем, что доминирующая лицемерная, циничная и лживая модель отношений между родителями и их детьми бесполезна как для детей, так и для родителей.
Чаще всего, наше общество говорит молодежи, которая поддерживает по-настоящему дружеские отношения со своими родителями, что она, по меньшей мере, странная. Если эти молодые люди делятся с родителями своими чувствами и убеждениями так же, как делились бы с друзьями, то другим кажется, что они делают что-то не так. Более того, общество учит родителей, что если они беспокоятся по поводу сексуальной жизни детей, того, употребляют ли они алкоголь и наркотики, используют ли они ругательства, насколько они злятся и насколько они послушные, чуть меньше, чем это принято в общество, то они не справляются со своими родительскими обязанностями. И это распространяется даже на взрослых детей! Эта широко распространенная в американской культуре модель портит жизни детей и родителей (вне зависимости от того, совершеннолетние эти дети или нет). Она укореняет угнетения и ложь в отношениях, которые, в идеале, должны быть построены на безусловной любви. Хорошая новость заключается в том, что, несмотря на всю неутешительность нынешней ситуации, ее все же можно изменить.
Молодые люди при первой возможности (которой у них нет) требуют, чтобы родители любили их такими, какие они есть, а не такими, какими их хотят видеть их семьи. Конечно, этого недостаточно. В нашем обществе у родителей все равно будут деньги, влияние и социальный капитал, которого нет у их детей. Из-за этого влияния родителям сложно воспринимать как равных детей любого возраста. Сложно воспринимать их как людей, с которыми они не всегда согласны, но которых можно любить, принимать, уважать и поддерживать несмотря ни на что.
Важно отметить, что существует прецедент радикального изменения семейных отношений благодаря политическим, экономическим, социальным и законодательным реформам. Несмотря на заверения некоторых крайне правых деятелей, феминизм не разрушил отношения между мужчинами и женщинами, между мужьями и женами. Он сделал эти отношения более искренними, любящими и более добровольными. Точно так же я считаю, что Права молодежи укрепят и улучшат, а не разрушат, отношения детей и родителей.
Как сторонник Прав молодежи, я считаю необходимым разрушение института опекунства, потому что крайне несправедливо, что молодые люди обязаны оставаться в своих семьях даже когда из-за этого юридического конструкта они оказываются в сложном и даже невыносимом положении. Я хочу, чтобы у молодых людей была возможность выйти из такой ситуации, избежать угнетения и насилия и при этом не оказаться в еще худшем положении. Еще я хочу, чтобы молодые люди, у которых хорошая семейная ситуация, знали, что у них есть права, которых никакие взрослые, в том числе их родители, не смогут у них отнять. Это будут полезные политические и законодательные изменения, но это еще не все.
Еще я хочу, чтобы эти политические и законодательные перемены изменили отношение родителей к своим детям. Чтобы даже в тех ситуациях, когда родители могут угнетать своих детей, злоупотреблять своими возможностями и применять к ним какое-либо насилие, они бы этого не делали, потому что они понимали бы, что это неправильно, и общество бы внушало им, что они должны с уважением относиться к автономии детей. Те же самые перемены, которые в одних ситуациях будут давать детям возможность дистанцироваться от своих семей, сделают это отделение менее необходимым.
Как сторонник радикального движения за Права молодежи, я хочу не только отменить институты опекунства, несовершеннолетия, статусных правонарушений, обязательного образования и другие подобные системы, разрушающих жизнь молодежи. Я хочу заменить их на более искренние и наполненные любовью отношения между родителями и детьми, учениками и учителями, взрослыми и несовершеннолетними. Как движения за права женщин, цветных людей, ЛГБТ, пожилых людей и людей с инвалидностью, наше движение развивается, но мы должны работать не только над тем, чтобы изменить законы. Мы должны изменить сердца и умы. Иногда это проще, чем изменить законы, а иногда – сложнее. Но это необходимо, если мы хотим создать общество, в котором дети и взрослые не будут угнетены, и будут свободно строить здоровые отношения. В том числе межпоколенные и детско-родительские отношения. Права молодежи служат как освобождению детей, так и освобождению родителей.
(На фото мы с мамой)
_____
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Кейтлин Николь О’Нил: В вопросах Прав Молодежи родители — не нейтральные защитники, а те, кто вовлечен в конфликт интересов.
Когда мы говорим о Правах молодежи и о том, насколько выгоднее будет для людей всех возрастов жить в обществе, избавленном от эйджизма, мы обычно говорим о множестве случаев насилия, направленного против молодежи. Мы говорим о том, что в том обществе подобное насилие можно было бы легко предотвратить. Учителям было бы гораздо сложнее превышать свои полномочия, издеваясь над учениками и нарушая их права, иногда тем самым ставя под угрозу их будущее. Родители больше не смогли бы избивать своих детей и издеваться над ними любыми другими способами. Молодежь могла бы принимать самостоятельные решения касательно того, нужна ей или нет та или иная медицинская помощь, и выбирать на свое усмотрение вид и способ получения медицинской помощи. Людей больше не стали бы арестовывать за сексуальные отношения, в которые они вступают со взаимного согласия, обосновывая аресты тем, что партнеры просто не подходят друг другу по возрасту. Молодым людям не отказывали бы в праве на труд и на то, чтобы самостоятельно распоряжаться своими деньгами. Правительство и родители больше не смогли бы в одностороннем порядке решать за молодых людей, как им учиться и ходить ли им в школу. Этот список можно продолжать почти до бесконечности.
Все эти вещи станут очень хорошими и важными изменениями. Все они являются главной причиной того, почему я являюсь сторонником Прав молодежи. Я выступаю за радикальное освобождение молодежи не только потому, что самые худшие виды насилия по отношению к молодежи исчезнут в обществе, в котором больше не будет эйджизма. Я выступаю за радикальное освобождение молодежи еще и потому, что в обществе, в котором не будет эйджизма, у молодежи и взрослых, у детей и их родителей, у учителей и учеников будут более значимые, искренние, уважительные отношения, в которых будет намного больше любви.
В данном посте я хочу сосредоточиться на детско-родительских отношениях, хотя многое из того, о чем я буду писать, распространяется и на другие отношения между взрослыми и детьми. Я уделяю такое внимание именно детско-родительским отношениям, потому что, зачастую, они длятся всю жизнь, и имеют первостепенное значение для всех участвующих в них сторон.
Эта сатирическая статья из The Onion заставила меня задуматься о том, как эйджизм вредит как детям и их родителям как личностям, так и семьям в целом. Когда я смеялась над этой статьей, она заставила меня задуматься о некоторых неприятных истинах, которые я замечала всю свою жизнь. Мы склонны рассматривать эти тенденции в качестве нормы, но мы не должны этого делать, т.к. они являются симптомами эйджизма, и вредят нашим отношениям с молодыми людьми.
Лично у меня всегда были близкие отношения с родителями и с тетей (которая всю мою жизнь жила по соседству с родителями, и я часто удивлялась тому, что воспринимала ее скорее как третьего родителя, чем как обычного родственника). Они знают моих друзей, знают моих партнеров (как мужчин, так и женщин), мои политические взгляды, мои хобби, то, каких именно людей я терпеть не могу, и мои планы на будущее. Я могу посоветоваться с ними даже по поводу вопросов, касающихся похода к врачу. Мне нравится, что они знают моих друзей и людей, с которыми я встречаюсь. Мне даже нравится говорить им о вещах, с которыми они не согласны, и о решениях, которые они никогда бы не сделали, потому что мне нравится, что у меня есть люди, которые меня любят и принимают такой, какая я есть.
В течение многих лет я обращала внимание на то, что подобные близкие отношения между детьми и их родителями являются большой редкостью, как только ребенок достигает подросткового возраста и, чаще всего, они полностью так никогда и не восстанавливаются, даже когда ребенок становится взрослым. Это должно сильно расстраивать большинство людей – потому что, когда люди решают завести ребенка, большинство явно не планирует испортить с ним отношения. Люди заводят детей с самыми лучшими намерениями, а потом вдруг замечают, что дети со временем начинаются от них отдаляться.
После окончания школы, я часто встречала людей, которые в своих отношениях с родителями прошли путь от уважения и восхищения до момента, когда они боялись, что их родители могут узнать вещи, которые они запросто рассказывают даже случайным знакомым. Один из моих бывших парней прибегнул к серьезным ухищрениям ради того, чтобы скрыть от своих родителей наши с ним отношения. И это несмотря на то, что нам обоим было далеко за двадцать, мы были ответственны во всех вопросах, касающихся возможной случайной беременности и заболеваний, передающихся половым путем, и встречались еще до начала сексуальных отношений. Моя подруга скрывала от родителей свою трансгендерность, несмотря на то, что она уже несколько лет принимала гормоны, и ее внешность, становилась все более феминной (чего она, собственно, и добивалась). Еще один мой друг старательно скрывал от родителей свои религиозные, политические и другие убеждения, в которых они с ним расходились. В этих семьях не было каких-то особых видов злоупотреблений, какого-то особого насилия и угнетения. Большинство людей посчитало бы эти семьи совершенно нормальными, и это несмотря на то, что подобные секреты со стороны любимых людей во всех других межличностных отношениях считались бы странными и даже нездоровыми. Итак, почему подобное происходит и почему мы, на межличностном и коллективном уровне, продолжаем это терпеть?
Практически каждый аспект нашей культуры пытается внушить нам, что отношения между детьми и родителями должны носить состязательный характер. Считается, что родители должны играть свою роль, контролируя детей, устанавливая правила и наказывая детей, когда они их преступают. Дети (как несовершеннолетние, так и взрослые дети) тоже должны играть свою роль, пытаясь прокрасться за спиной у родителей, чтобы нарушить их запреты, и скрывать информацию от членов своей семьи. Если родители и/или дети не исполняют этот сценарий, мы считаем, что с этой семьей что-то не так, несмотря на то, что сам по себе сценарий является репрессивным для обеих сторон, и совершенно бесполезен, если вы хотите построить любящие, открытые и честные отношения между родителями и детьми.
И тут могут помочь Права молодежи. Сторонники Прав молодежи не верят в двойные стандарты и вещи, которые далеко не всегда полезны для взрослых, и точно вредны для молодежи. Мы не поддерживаем детско-родительские отношения, в которых родители должны давать детям разрешения на все подряд, пока дети не станут совершеннолетними, а потом одобрять действия взрослых детей, только если эти действия соответствуют родительским ожиданиям. Мы не верим, что дети являются квази-собственностью, которые всегда должны зависеть от своих родителей. Мы считаем, что доминирующая лицемерная, циничная и лживая модель отношений между родителями и их детьми бесполезна как для детей, так и для родителей.
Чаще всего, наше общество говорит молодежи, которая поддерживает по-настоящему дружеские отношения со своими родителями, что она, по меньшей мере, странная. Если эти молодые люди делятся с родителями своими чувствами и убеждениями так же, как делились бы с друзьями, то другим кажется, что они делают что-то не так. Более того, общество учит родителей, что если они беспокоятся по поводу сексуальной жизни детей, того, употребляют ли они алкоголь и наркотики, используют ли они ругательства, насколько они злятся и насколько они послушные, чуть меньше, чем это принято в общество, то они не справляются со своими родительскими обязанностями. И это распространяется даже на взрослых детей! Эта широко распространенная в американской культуре модель портит жизни детей и родителей (вне зависимости от того, совершеннолетние эти дети или нет). Она укореняет угнетения и ложь в отношениях, которые, в идеале, должны быть построены на безусловной любви. Хорошая новость заключается в том, что, несмотря на всю неутешительность нынешней ситуации, ее все же можно изменить.
Молодые люди при первой возможности (которой у них нет) требуют, чтобы родители любили их такими, какие они есть, а не такими, какими их хотят видеть их семьи. Конечно, этого недостаточно. В нашем обществе у родителей все равно будут деньги, влияние и социальный капитал, которого нет у их детей. Из-за этого влияния родителям сложно воспринимать как равных детей любого возраста. Сложно воспринимать их как людей, с которыми они не всегда согласны, но которых можно любить, принимать, уважать и поддерживать несмотря ни на что.
Важно отметить, что существует прецедент радикального изменения семейных отношений благодаря политическим, экономическим, социальным и законодательным реформам. Несмотря на заверения некоторых крайне правых деятелей, феминизм не разрушил отношения между мужчинами и женщинами, между мужьями и женами. Он сделал эти отношения более искренними, любящими и более добровольными. Точно так же я считаю, что Права молодежи укрепят и улучшат, а не разрушат, отношения детей и родителей.
Как сторонник Прав молодежи, я считаю необходимым разрушение института опекунства, потому что крайне несправедливо, что молодые люди обязаны оставаться в своих семьях даже когда из-за этого юридического конструкта они оказываются в сложном и даже невыносимом положении. Я хочу, чтобы у молодых людей была возможность выйти из такой ситуации, избежать угнетения и насилия и при этом не оказаться в еще худшем положении. Еще я хочу, чтобы молодые люди, у которых хорошая семейная ситуация, знали, что у них есть права, которых никакие взрослые, в том числе их родители, не смогут у них отнять. Это будут полезные политические и законодательные изменения, но это еще не все.
Еще я хочу, чтобы эти политические и законодательные перемены изменили отношение родителей к своим детям. Чтобы даже в тех ситуациях, когда родители могут угнетать своих детей, злоупотреблять своими возможностями и применять к ним какое-либо насилие, они бы этого не делали, потому что они понимали бы, что это неправильно, и общество бы внушало им, что они должны с уважением относиться к автономии детей. Те же самые перемены, которые в одних ситуациях будут давать детям возможность дистанцироваться от своих семей, сделают это отделение менее необходимым.
Как сторонник радикального движения за Права молодежи, я хочу не только отменить институты опекунства, несовершеннолетия, статусных правонарушений, обязательного образования и другие подобные системы, разрушающих жизнь молодежи. Я хочу заменить их на более искренние и наполненные любовью отношения между родителями и детьми, учениками и учителями, взрослыми и несовершеннолетними. Как движения за права женщин, цветных людей, ЛГБТ, пожилых людей и людей с инвалидностью, наше движение развивается, но мы должны работать не только над тем, чтобы изменить законы. Мы должны изменить сердца и умы. Иногда это проще, чем изменить законы, а иногда – сложнее. Но это необходимо, если мы хотим создать общество, в котором дети и взрослые не будут угнетены, и будут свободно строить здоровые отношения. В том числе межпоколенные и детско-родительские отношения. Права молодежи служат как освобождению детей, так и освобождению родителей.
(На фото мы с мамой)
_____
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Кейтлин Николь О’Нил: В вопросах Прав Молодежи родители — не нейтральные защитники, а те, кто вовлечен в конфликт интересов.
